— А меня, — заметила Ирена, становясь все грустнее и грустнее, — вместо роскошного дома с мраморными лестницами, прекрасных садов с чудными цветниками, обширного тенистого парка ожидает
большая ферма с крышей, покрытой простыми черепицами, загроможденная дворами, где кричат утки, огород, где нет других цветов, кроме бобов, да и то не турецких!
Неточные совпадения
Голландцы многочисленны, сказано выше: действительно так, хотя они уступили первенствующую роль англичанам, то есть почти всю внешнюю торговлю, навигацию, самый Капштат, который из Капштата превратился в Кэптоун, но
большая часть местечек заселена ими, и
фермы почти все принадлежат им, за исключением только тех, которые находятся в некоторых восточных провинциях — Альбани, Каледон, присоединенных к колонии в позднейшие времена и заселенных английскими, шотландскими и другими выходцами.
Вся гора, взятая нераздельно, кажется какой-то мрачной, мертвой, безмолвной массой, а между тем там много жизни: на подошву ее лезут
фермы и сады; в лесах гнездятся павианы (
большие черные обезьяны), кишат змеи, бегают шакалы и дикие козы.
Взгляд не успевал ловить подробностей этой
большой, широко раскинувшейся картины. Прямо лежит на отлогости горы местечко, с своими идущими частью правильным амфитеатром, частью беспорядочно перегибающимися по холмам улицами, с утонувшими в зелени маленькими домиками, с виноградниками, полями маиса, с близкими и дальними
фермами, с бегущими во все стороны дорогами. Налево гора Паарль, которая, картинною разнообразностью пейзажей, яркой зеленью, не похожа на другие здешние горы.
Кусты казались травой, а
большие дубы
ферм — мелкими кустами.
Славное это местечко Винберг! Это
большой парк с веселыми, небольшими дачами. Вы едете по аллеям, между дубами, каштанами, тополями. Домики едва выглядывают из гущи садов и цветников. Это все летние жилища горожан,
большею частью англичан-негоциантов. Дорога превосходная, воздух отрадный; сквозь деревья мелькают вдали пейзажи гор,
фермы. Особенно хороша Констанская гора, вся покрытая виноградниками, с
фермами, дачами у подошвы. Мы быстро катились по дороге.
Крестовская станция похожа
больше на
ферму, а вся эта Амгинская слобода, с окрестностью, на какую-то немецкую колонию. Славный скот, женщины ездят на быках; юрты чистенькие (если не упоминать о блохах).
М.Ф. Кудрявая, по инициативе и при участии ссыльных, в своем подгородном имении завела
большую молочную
ферму, где ссыльные жили и работали.
Было ясное июньское воскресенье, когда Нехлюдов, напившись кофею и пробежав главу «Maison Rustique», [
Ферма,] с записной книжкой и пачкой ассигнаций в кармане своего легонького пальто, вышел из
большого с колоннадами и террасами деревенского дома, в котором занимал внизу одну маленькую комнатку, и по неочищенным, заросшим дорожкам старого английского сада направился к селу, расположенному по обеим сторонам
большой дороги.
Нехлюдову было больно; но по какому-то детскому самолюбию ему не хотелось признаться в этом, и он, еще раз отказавшись от сетки, продолжал рассказывать старичку о том устройстве ульев, про которое он читал в «Maison rustique», [
Ферма,] и при котором, по его мнению, должно было в два раза
больше роиться; но пчела ужалила его в шею, и он сбился и замялся в средине рассуждения.
Сам Литвинов хотя кончил тем, что отдал
большую часть земли крестьянам исполу, т. е. обратился к убогому, первобытному хозяйству, однако кой в чем успел: возобновил фабрику, завел крошечную
ферму с пятью вольнонаемными работниками, а перебывало их у него целых сорок, — расплатился с главными частными долгами…
И на ихней
ферме жили тревожно: не только ночью, но и днем спускали собак, и хозяин ночью клал возле себя ружье. Такое же ружье, но только одноствольное и старое, он хотел дать Янсону, но тот повертел ружье в руках, покачал головою и почему-то отказался. Хозяин не понял причины отказа и обругал Янсона, а причина была в том, что Янсон
больше верил в силу своего финского ножа, чем этой старой ржавой штуке.
— Ты знаешь, что нет… Я еду на
ферму, в совершенную деревню, к моей старой няне. Вместо парка у меня будет
большая проезжая дорога и окрестные уединенные леса; вместо общества — работники и работницы
фермы да деревенские парни и девушки ближайшего села; вместо развлечения — право ничего не делать и мечтать, глядя на лучи восходящего и заходящего солнца, при печальном безмолвии пустынных далеких полей, сливающихся с горизонтом.
Местность, где находилась
ферма, вопреки мрачным краскам, на которые не поскупилась в описании Ирена в разговоре со своей подругой, была очень живописна. Справа был густой лес, почти примыкающий к саду, слева открывалось необозримое пространство полей и лугов; сзади
фермы, на берегу протекающей извилинами реки, раскинулось
большое село, с красиво разбросанными в большинстве новыми избами и каменной церковью изящной архитектуры. Перед
фермой вилась и уходила вдаль
большая дорога.